Допрос понятого в ходе судебного следствия может принести по уголовному делу весьма значимые для подсудимого результаты. Разумеется, не только от правильности постановки вопросов зависит положительный результат, но и от того, может ли в принципе понятой сообщить какую-то значимую для адвоката и его подзащитного информацию. Если при проведении следственного действия, в котором принимал участие понятой, имели место процессуальные нарушения, то путем постановки вопросов данное обстоятельство нужно выяснить.
Понятые далеко не всегда являются юридически подкованными гражданами, которые могут выявить в процессе проведения следственного действия с их участием имевшиеся процессуальные нарушения. Такие обстоятельства, которые могут иметь ключевое значение для стороны защиты по уголовному делу, понятым могли быть просто не приняты во внимание. Но даже если и так, то понятые практически никогда не вносят в протокол замечания по ходу проведения следственного действия, в котором они принимали участие, а просто подписывают протокол по указанию следователя. Учитывая все это, адвокату следует проводить как можно более тщательный допрос понятого по всем обстоятельствам следственного действия, в котором тот принимал участие. Здесь позиция должна быть таковой: либо соглашаться с законностью проведенного следственного действия, в котором участвовал допрашиваемый понятой, либо пытаться разрушить такое доказательство в случае выявления в процессе допроса понятого грубых процессуальных нарушений норм УПК РФ. Причем из протокола следственного действия могут и не усматриваться хоть какие-то процессуальные нарушения при его проведении, однако из показаний понятого могут проясниться весьма интересные для стороны защиты детали.
Очень многие следственные действия, в ходе проведения которых понятые принимают участие, например, осмотр места происшествия, предъявление лица для опознания, обыск, выемка и т.п., имеют чуть ли не самое главное доказательственное значение по уголовному делу, а остальные доказательства являются производными от них (например, заключение эксперта по изъятому объекту). Поэтому к допросу понятого адвокату следует подходить достаточно тщательно, предварительно подготовив основной «костяк» вопросов. Если понятой слабо знаком с уголовным процессом, недостаточно ясно понимает значение следственного действия, в котором принимал участие, то таким случаем адвокату необходимо непременно воспользоваться. Это можно сравнить с боксерским поединком на ринге, когда фаворит боя роняет своего оппонента на настил ринга, а когда тот поднимается с колен, сильнейший пытается его нокаутировать. Так же и адвокату следует быстро определить, ориентируется ли понятой в том следственном действии, в котором принимал участие, чтобы впоследствии своими вопросами попытаться предрешить судьбу самого следственного действия. Если в процессе допроса понятого становится очевидным факт процессуального нарушения при проведении следственного действия, то своими вопросами адвокат должен поставить точку в определении недопустимости такого доказательства (протокола следственного действия). И если суд в дальнейшем по письменному обоснованному и мотивированному ходатайству адвоката не признает доказательство недопустимым, то это уже не вина адвоката.
…П.В. Глебов осужден за незаконную перевозку ручной гранаты РГД-5, являющейся боеприпасом.
Органами предварительного следствия П.В. Глебов, С.В. Глебов, С.Н. Стрекозов обвиняются в разбойном нападении на П. с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей, совершенном неоднократно, Стрекозов — как лицо, два раза судимое за хищение. Они же обвиняются в умышленном убийстве П. группой лиц, сопряженном с разбоем.
Оправдывая П.В. Глебова, С.В. Глебова, С.Н. Стрекозова по предъявленным обвинениям в убийстве и разбойном нападении, суд сослался на противоречивость показаний Стрекозова на предварительном следствии, от которых тот отказался в судебном заседании; признал недопустимыми доказательствами протокол осмотра места происшествия с участием Стрекозова, протокол обыска, во время которого изъята подвеска, похищенная в ходе разбойного нападения. Другие доказательства, по мнению суда, не свидетельствуют прямо о причастности оправданных к совершенным преступлениям.
В кассационном представлении государственный обвинитель Ю.В. Сеньков просит об отмене приговора. Считает необоснованными выводы суда о нестабильности и непоследовательности показаний Стрекозова на предварительном следствии, указывает, что тот просто уточнял свои показания, дополняя новыми обстоятельствами.
Необоснованны, по мнению государственного обвинителя, и выводы суда о том, что Стрекозов вынужденно давал показания под давлением сотрудников РУБОПа, так как все показания получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в присутствии адвоката, С.Н. Стрекозов ни разу за время предварительного расследования с жалобами на оказанное физическое воздействие никуда не обращался.
Считает необоснованным признание недопустимыми доказательствами протокола осмотра места происшествия с участием С.Н. Стрекозова, протокола обыска на квартире у С.Н. Стрекозова, в ходе которого была обнаружена золотая подвеска. Указывает, что существенных нарушений уголовно-процессуального закона при проведении данных следственных действий не допущено, их неполнота устранена показаниями участников следственных действий, допрошенных в качестве свидетелей.
По мнению государственного обвинителя, суд необоснованно отверг показания В., которому Стрекозов сообщил об обстоятельствах совершения преступных действий, показания М., сообщившей, что она незадолго до убийства П. подъезжала к дому последней и ее подвозил С. Глебов.
В возражениях на кассационное представление государственного обвинителя адвокат Н.В. Козыдло, оправданный С.В. Глебов просят его оставить без удовлетворения, считают приговор законным и обоснованным.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления и возражений на него, Судебная коллегия считает приговор законным и обоснованным.
Как следует из материалов дела, в основу обвинения Стрекозова и Глебовых органы предварительного следствия положили протоколы допросов Стрекозова на предварительном следствии, протоколы осмотра места происшествия с участием Стрекозова, протокол обыска в квартире Стрекозова, протокол выемки подвески, ее осмотра и опознания.
Однако сведения, изложенные в протоколе обыска в квартире Стрекозова (т. 7, л.д. 176), свидетельствуют о нарушениях уголовно-процессуального закона при проведении данного следственного действия. Факт обнаружения подвески, место обнаружения в протоколе не зафиксированы, понятые в судебном заседании пояснили, что не могут засвидетельствовать обнаружение подвески именно в месте обыска.
С учетом этих обстоятельств протокол данного следственного действия и последующие по осмотру и опознанию подвески судом обоснованно признаны недопустимыми доказательствами.
Показания свидетелей работников милиции М., Ч. об обстоятельствах обыска и изъятия подвески в квартире Стрекозова не могут восполнить нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные ими же при проведении данного следственного действия…
…При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о непричастности П.В. Глебова, С.В. Глебова, С.Н. Стрекозова к совершению инкриминируемых им преступлений, оснований для отмены приговора, удовлетворения кассационного представления государственного обвинителя Судебная коллегия не усматривает.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия определила: приговор Иркутского областного суда от 22 октября 2003 г. в отношении П.В. Глебова, С.В. Глебова, С.Н. Стрекозова оставить без изменения, кассационное представление государственного обвинителя Ю.В. Сенькова — без удовлетворения <1>.
———————————
<1> Извлечение из Кассационного определения Верховного Суда РФ от 15.04.2004 по делу N 66-003-249 // СПС «КонсультантПлюс».
А теперь перейдем к рассмотрению тех вопросов, которые следует задавать понятому при допросе его в судебном заседании. Вообще, все вопросы для понятых являются достаточно общими, поскольку данная категория лиц не является очевидцами непосредственно самих обстоятельств происшествия. Итак, если допрашиваемый понятой принимал участие в ходе таких следственных действий, как, например, осмотр места происшествия, обыск, выемка, то в таком случае необходимо задавать вопросы следующего содержания (можно даже по порядку, но с учетом ответов на заданные стороной обвинения и судом вопросы): помнит ли понятой дату и примерное время следственного действия, в котором принимал участие и по обстоятельствам проведения которого он допрашивается; принимал ли участие понятой в других следственных действиях ранее или после интересующего следственного действия, если принимал участие, то в каком следственном отделе и с одним ли следователем либо разными (если понятой периодически участвует в следственных действиях в одном следственном отделе, что часто бывает, то налицо активное сотрудничество с правоохранительными органами, что исключает незаинтересованность понятого); при каких обстоятельствах понятой был приглашен для участия в следственном действии (это может быть важным, поскольку понятой мог быть вызван «по звонку» оперуполномоченным или следователем); с чего началось проведение следственного действия, в котором понятой принимал участие (вопрос недостаточно конкретизирован, но предполагается ответ на него — с разъяснения прав участвующим лицам и порядка проведения следственного действия, пусть и простыми словами, так как понятые часто приглашаются для участия лишь подписать протокол и упаковку с изъятыми предметами); если следственное действие уже происходило, то в какой момент понятой был допущен к участию, что в тот момент происходило; что было изъято в ходе проведения следственного действия, как выглядел изъятый предмет (с подробным описанием его размера, цвета, иных физических свойств); как был упакован изъятый предмет, как именно и кем (возможно, экспертом) он изымался; видел ли понятой непосредственно момент обнаружения того предмета, который был изъят; в каком состоянии понятой принимал участие в следственном действии, был ли уставшим, сонным, со сниженным вниманием и бдительностью или в состоянии легкого алкогольного опьянения; понимал ли понятой значение того следственного действия, в котором принимал участие, и те графы протокола, где ставил свои подписи; отлучался ли понятой в ходе проведения следственного действия куда-либо (как ни странно, но, возможно, в туалет либо вообще параллельно участвовал в нескольких следственных действиях); подписывал ли понятой какой-либо документ по окончании проведения следственного действия и что это за документ (его название); имелись ли у понятого какие-либо заявления или замечания по окончании следственного действия, были ли они занесены в протокол (в соответствии с требованиями ст. 75 УПК РФ суд признал недопустимым доказательством протокол осмотра места происшествия, поскольку содержание записей в протоколе не соответствует показаниям понятых Л. и У. и их замечания не были занесены в протокол <1>); кто еще принимал участие в интересующем следственном действии (второй понятой, специалист, кинолог и т.д.); допрашивал ли следователь понятого по обстоятельствам проведенного следственного действия, если да, то когда и как происходил допрос. Достаточно распространенной практикой является предварительное составление следователем протокола допроса понятого в качестве свидетеля, а при явке последнего к следователю понятой просто ознакомляется с содержанием протокола допроса и подписывает его либо другой вариант: понятой приходит на допрос к следователю и ожидает возможность поставить подпись, пока тот печатает показания.
———————————
<1> Извлечение из Кассационного определения Верховного Суда РФ от 02.11.2006 N 30-О06-13 // СПС «КонсультантПлюс».
Все указанные вопросы могут помочь адвокату выявить процессуальные нарушения при проведении следственных действий с участием понятого. Однако приведенный перечень вопросов, разумеется, не является исчерпывающим, и дополнительные вопросы могут и должны появляться по мере того, как понятой будет отвечать на уже поставленные. Естественно, подробный допрос понятого имеет смысл производить лишь тогда, когда протокол следственного действия, в котором тот принимал участие, имеет значимое доказательство по делу.
Рассмотрим конкретные случаи из судебной практики.
…Из протокола осмотра аудиокассет и прилагаемой распечатки разговора следует, что содержание разговора распечатано на компьютере (т. 1, л.д. 44 — 48, 51), а распечатка удостоверена лишь начальником отдела УФСБ Н., отрицавшим свое участие в ее распечатке.
Из показаний свидетелей Л., Н., Д. и потерпевшей М.Г. следует, что в момент осмотра аудиокассет их не прослушивали и распечатку не производили, компьютера в служебном кабинете, где это происходило, не было, и распечатка там не могла быть произведена. Где и когда была произведена распечатка и кем именно, они пояснить не могли.
Таким образом, в приговоре правильно указано, что до осмотра аудиокассет с участием понятых и приобщения их к делу они уже находились в распоряжении работников ФСБ и были распечатаны.
Из протокола от 26.05.1997 (т. 1, л.д. 51) видно, что продолжительность одной аудиозаписи составляет 15 минут, а продолжительность другой не указана, тогда как, по заключению экспертов (т. 2, л.д. 91, 98), продолжительность разговора на кассетах составляет соответственно 18 минут 30 секунд и 2 минуты 23 секунды, а по заключению эксперта от 28.09.2000 (т. 3, л.д. 193, 214) продолжительность разговора составляет 18 минут 27 секунд и 2 минуты 8 секунд.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия обоснованно указала, что данные доказательства ввиду их недопустимости и противоречивости не могли быть положены в основу для подтверждения виновности К.В. <1>…
———————————
<1> Извлечение из Определения Верховного Суда РФ от 20.11.2001 N КАС01-388 // СПС «КонсультантПлюс».
Формальное участие понятых в следственном действии является безусловным основанием для признания протокола данного следственного действия недопустимым доказательством.
…Из показаний допрошенных в качестве свидетелей М. и Н. усматривается, что сотрудники милиции пригласили их в качестве понятых при осмотре места происшествия, но в комнаты, где находился труп потерпевшей, не пускали, что там происходило, они не видели, как изымались линза и очки, они также не видели. Затем ночью они подписали протокол осмотра места происшествия, конверты, но, что в них находится, они не видели.
Эти показания М. и Н. суд обоснованно признал правдивыми, поскольку они даны не заинтересованными в исходе дела лицами, другими доказательствами они не отвергнуты, поэтому у суда не было оснований сомневаться в их показаниях.
При таких обстоятельствах суд обоснованно признал протокол осмотра места происшествия полученным с нарушением требований ст. 135 УПК РСФСР, поскольку понятые в комнату, где находился труп потерпевшей, вообще не допускались, все действия, связанные с осмотром места происшествия, изъятием вещественных доказательств, происходили в их отсутствие, что опровергает доводы протеста о том, что при осмотре места происшествия и изъятии линзы и очков потерпевшей никаких нарушений не допущено <1>.
———————————
<1> Извлечение из Определения Верховного Суда РФ от 09.04.2002 N 70-О02-8 // СПС «КонсультантПлюс».
Еще один случай из судебной практики о формальном участии понятых в следственном действии и соответствующих процессуальных последствиях такого участия.
…Как видно из материалов дела, протокол прочесывания и обнаружения пистолета также составлен работником милиции Г., а не следователем И., в производстве которого находилось дело в отношении О.
Кроме того, из показаний свидетелей А.Б. и М.Г., указанных в качестве понятых в протоколе обнаружения пистолета, следует, что они не присутствовали при обнаружении пистолета, их остановили работники милиции, показали в пакете пистолет с глушителем, объяснив, что его нашли на обочине дороги, и попросили расписаться в протоколе, что они и сделали. При этом пояснили, что А.Б. находился в нетрезвом состоянии.
Указанные обстоятельства подтвердил и работник милиции С.
Кроме того, согласно протоколу осмотра трупа потерпевшего пуля из его головы извлечена в ТМО Акушинского района, изъята и упакована в конверт, который скреплен печатью прокуратуры Акушинского района и удостоверен подписями следователя и понятых.
Однако из показаний следователя И., понятых М.Г. и А.Б., эксперта А.Л. видно, что пуля извлечена не в ТМО, а дома у потерпевшего и на исследование представлена в конверте, но без подписей понятых.
При изложенных обстоятельствах суд обоснованно пришел к выводу, что явка с повинной О., протокол прочесывания и обнаружения пистолета, протокол изъятия пули получены с нарушением требований уголовно-процессуального закона и не имеют юридической силы <1>.
———————————
<1> Извлечение из Определения Верховного Суда РФ от 19.12.2001 N 20-О01-97 // СПС «КонсультантПлюс».
Выше приведено несколько примеров из судебной практики до принятия УПК РФ, однако принципы осуществления правосудия с принятием нового УПК РФ не изменились, порядок и основания признания доказательств недопустимыми по уголовному делу в целом остались прежними, в связи с чем приведенные примеры являются актуальными и до настоящего времени.
Что касается вопросов понятому, который участвовал в предъявлении лица для опознания, то их перечень может быть примерно следующим (повторим «вступительные» вопросы): помнит ли понятой дату и примерное время следственного действия, в котором принимал участие и по обстоятельствам проведения которого он допрашивается; принимал ли участие понятой в других следственных действиях ранее или после интересующего следственного действия, и если принимал участие, то в каком следственном отделе и с одним ли следователем либо с разными; при каких обстоятельствах понятой был приглашен для участия в следственном действии; где проводилось следственное действие; с чего началось проведение следственного действия, в котором понятой принимал участие; кто еще принимал участие в интересующем следственном действии; в каком состоянии понятой принимал участие в следственном действии, был ли уставшим, сонным, со сниженным вниманием и бдительностью или в состоянии легкого алкогольного опьянения; отлучался ли понятой в ходе проведения следственного действия куда-либо; подписывал ли понятой какой-либо документ по окончании проведения следственного действия и что это за документ; понимал ли понятой значение того следственного действия, в котором принимал участие, и те графы протокола, где ставил свои подписи; имелись ли у понятого какие-либо заявления или замечания по окончании следственного действия, были ли они занесены в протокол; как были одеты статисты и опознаваемый (если одежда могла выдать опознаваемого, например, обувь со снятыми шнурками и т.п.); как выглядели статисты и опознаваемый, имелись ли на опознаваемом следы ушибов, телесных повреждений; имелись ли у статистов с опознаваемым внешнее сходство, если да, то какое (рост, вес, длина волос, цвет волос, оттенок кожи, национальность и т.д.); предлагалось ли опознаваемому занять место среди статистов, какое место он занял; в какой момент в месте проведения следственного действия появился опознающий, какие были его действия; какие действия были опознаваемого и статистов в момент появления опознающего (к примеру, кто-то из них мог поздороваться с опознающим); какой вопрос следователь задал опознающему до указания им на предъявленное для опознания лицо; на кого из лиц (статистов или опознаваемого) указал опознающий, и если на опознаваемого, то была ли в действиях опознающего уверенность либо он пребывал в замешательстве (например, долго думал, тщательно всматривался, просил лиц менять позы, двигаться, что-то произносить вслух статистов и опознаваемого и т.п.); по каким признакам опознающий опознал опознаваемого; делал ли опознаваемый какие-либо устные заявления по ходу проведения следственного действия, и если да, то какие; допрашивал ли следователь понятого по обстоятельствам проведенного следственного действия, и если да, то когда и как происходил допрос.
Иногда возникает необходимость в заявлении ходатайства в момент допроса понятого в качестве свидетеля в судебном заседании о предъявлении ему на обозрение протокола следственного действия, в котором тот принимал участие. Такая необходимость может возникнуть тогда, когда адвокат сомневается в достоверности отраженного в протоколе хода следственного действия, несоответствия показаний понятого содержанию протокола.
…Судом установлено, что опознание Б. Баранова по фотографии проведено без участия понятых. Об этом заявила в судебном заседании Б. Эти ее показания подтверждаются показаниями свидетеля К., присутствовавшей при проведении опознания. Лица, указанные в протоколе предъявления для опознания в качестве понятых (М. и П.), дали в судебном заседании противоречивые показания об отдельных обстоятельствах опознания.
Как усматривается из протокола предъявления для опознания по фотографии, права и обязанности были разъяснены только одной из понятых, а процессуальное положение участвовавшей в этом следственном действии К. не указано. Имеющиеся уточнения в виде вставок в текст не оговорены и не удостоверены. Таким образом, протокол опознания Баранова по фотографии составлен с нарушением ст. ст. 166 и 170 УПК РФ.
Принимая во внимание изложенное, Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что протокол опознания Баранова по фотографии не является доказательством его виновности <1>.
———————————
<1> Извлечение из Определения Верховного Суда РФ от 16.04.2008 N 35-О08-10 // СПС «КонсультантПлюс». Из всего вышеописанного и приведенной судебной практики видна значимость показаний понятых в ходе судебного следствия, в связи с чем к допросу таких участников уголовного судопроизводства следует относиться не менее серьезно, нежели к допросу любого иного участвовавшего в уголовном деле лица.