Одной из важных отличительных особенностей допроса адвокатом свидетеля защиты от допроса свидетеля стороны обвинения является применение психологического прессинга в отношении последнего и полное его исключение по отношению к первому. Если линия защиты, выработанная адвокатом, предусматривает такой прессинг при допросе свидетеля защиты, то сам свидетель должен быть к этому заранее подготовлен, поскольку при указанной манере допроса свидетель может растеряться.
Допрос в условиях психологического прессинга может строиться по-разному, это зависит от индивидуальных навыков и опыта адвоката, но целей такого допроса может быть несколько — ввести свидетеля в состояние замешательства, когда его показания перестают быть последовательными и становятся противоречивыми, либо добиться получения от него достоверных показаний.
Наиболее часто допрос адвокатом в условиях психологического прессинга производится в отношении свидетелей и потерпевшего. Следует отметить, что такой допрос хотя и имеет признаки психологического воздействия на допрашиваемое лицо, но все же должен быть достаточно тактичным и выверенным, что называется, не переходить за рамки дозволенного, чтобы суд не делал замечаний в процессе его проведения.
Рассмотрим немного подробнее, каким образом возможно психологически воздействовать своими вопросами на допрашиваемого. К таким способам могут относиться следующие: изменение интонации голоса, каждый последующий незамедлительный вопрос сразу же после получения ответа на предыдущий, нарушение последовательности задаваемых вопросов, вопросы по расхождениям в показаниях допрашиваемого и т.п. Эффективность такого допроса может возникнуть только при умелом применении всех указанных методов в совокупности.
Изменение интонации голоса проявляется следующим образом: каждый вопрос может задаваться разным тоном голоса, с разной интенсивностью, силой звучания и темпом речи. При этом после получения ответа на каждый заданный вопрос нужно сразу же, без паузы, задавать следующий вопрос, чтобы не давать возможность допрашиваемому лицу сосредоточиться и сориентироваться. Возможно чередовать вопросы относительно обстоятельств, очевидцем которых является свидетель (потерпевший), с вопросами относительно следственных действий (правильности их проведения), в которых тот принимал участие по делу. При такой манере допроса свидетель (потерпевший) может начать путаться в показаниях, могут возникнуть существенные противоречия с теми показаниями, которые он давал на стадии предварительного расследования. Как правило, это влечет за собой ходатайство гособвинителя об оглашении показаний полностью или в той части, где имеются противоречия, что суды всегда удовлетворяют, несмотря на возражения со стороны защиты. Даже в случае устранения таких противоречий и возвращения к первоначальным показаниям, данным на следствии, вопросами гособвинителя с помощью суда тем не менее последовательность показаний свидетеля (потерпевшего) уже будет нарушена, что является положительным моментом для адвоката и его подзащитного. Если адвокату заведомо известны недостоверность показаний свидетеля (потерпевшего), а также некоторые обстоятельства, которые могут раскрыть ложность таких показаний, свидетелю нужно задавать вопросы таким образом, чтобы тот мог догадаться об изобличении во лжи. К примеру, адвокат может задавать вопросы о наличии камер видеонаблюдения в том месте, где находился свидетель/очевидец (потерпевший) или увиденное им происшествие, которое своими показаниями пытается исказить допрашиваемый, давая ему понять, что видеозапись могла быть получена и изучена адвокатом, даже если это не так. В таком случае есть мельчайшая вероятность того, что свидетель может под страхом привлечения к уголовной ответственности существенно изменить первоначально данные показания. Наилучшим результатом допроса свидетеля стороны обвинения или потерпевшего будет являться достижение его целей, обозначенных несколько ранее в настоящем параграфе, а в идеальном случае — превращение допрошенного свидетеля из свидетеля обвинения в свидетеля защиты.